КОНСТАНТИНОВ Андрей / Мент

Категория: Боевик / Серия: Бандитский Петербург 8

КОНСТАНТИНОВ Андрей - Мент

Аннотация

Большие деньги — это большие соблазны. Не всякая женщина согласится променять ради любви дворец на рай в шалаше. Чтобы обеспечить любимой женщине роскошную жизнь, оперативник Александр Зверев пошел на преступление. И попался. Его мучают подозрения — неужели его подставила любимая женщина? Разобраться в этом деле обещает журналист Андрей Обнорский…

Отрывок из книги

День пятнадцатого февраля тысяча девятьсот девяносто третьего года выдался в Питере морозным и ветреным. Солнце, кажется, даже и не думало о том, чтобы выглянуть из-за серых, низко висящих туч, с которых сыпался на угрюмый город колючий снег. Поземка заставляла прохожих жаться к нахохлившимся домам. Люди торопливо семенили по заснеженным тротуарам, стараясь побыстрее юркнуть туда, куда не мог ворваться за ними следом пронизывающий ветер — в магазин, в метро, в собственную парадную…

Странный контраст с торопящимися укрыться в тепле горожанами составляла группа из восьми человек, сидевших на корточках перед одиноким вагоном, стоявшим на запасных путях Финляндского вокзала — далеко от шумных перронов, к которым прибывали пригородные электрички и комфортабельные поезда дальнего следования. Запасные пути у Финляндского вокзала — это настоящий лабиринт, в котором случайный человек может запросто заблудиться. На самом деле ничего странного в неподвижности восьми человек, сжавшихся на корточках перед одиноким мрачным вагоном, не было. Вагон, перед которым они сидели, назывался «Столыпиным» и предназначался для этапирования осужденных к местам отбытия наказаний — а эти восемь были зэками, то есть как раз этапниками. Нет, конечно, целый вагон на восемь человек — это было бы слишком жирно, просто этап формировался из нескольких партий — самые большие прибывали, как правило, из Крестов, а этих восьмерых автозак доставил из изолятора, расположенного на улице Лебедева. Тюрьму эту петербуржцы часто в обиходе называют детской — потому что в ней действительно сидят преимущественно малолетки. Впрочем, на Лебедева хватает и взрослых мужиков, содержащихся под стражей — ведь в каждую камеру малолеток положен воспитатель, который обязан следить, чтобы не беспредельничали, а надо сказать, что детки (среди них, как правило, только те, кто совершил тяжелые преступления — убийства, изнасилования, разбои и т.д.) способны на проявление такой жестокости, которая может ужаснуть даже видавших виды опытных и заматеревших зэков…

…Спросите любого, кому когда-либо доводилось зону топтать, о том, как его этапировали к месту отбытия наказания — и услышанный рассказ навряд ли порадует добрыми и светлыми эмоциями. Этап — это сплошные нервы и масса бытовых неудобств — так уж повелось в России с давних пор… Этап — это не просто перевозка заключенного, это всегда новый рубеж в жизни, новая веха в судьбе… У нас ведь в стране как: каждый сиделец сначала числится задержанным, потом арестованным. И пока томится он в изоляторе под следствием — преступником его называть нельзя, поскольку суд еще не определил степень вины и меру наказания. Определить-то суд еще ничего не определил, а содержащийся под стражей уже наказан — дурной едой, теснотой, кислородным голоданием и замечательным, можно сказать — душевным — обществом. Редко кто в изоляторе умудряется свое здоровье поправить. Когда следствие завершается, заключенный начинает знакомиться с делом, которое направляется в суд. После идет процесс — зэк, естественно, по-прежнему в крытке парится. Но вот уже и приговор вынесен — скажем, семь лет в колонии строгого режима — а на зону сидельца все равно никто отправить не торопится, потому как он хоть и осужденный уже, но осужденный, если можно так сказать — не окончательно.

Сгенерировано за 0.0033268928527832 секунд