ПРАШКЕВИЧ Геннадий / Секретный дьяк или Язык для потерпевших кораблекрушение
Категория: - / Серия: -
Аннотация
Исторический роман Геннадия Прашкевича, одного из самых ярких сибирских писателей, «Секретный дьяк» - уникален по своему эмоциональному воздействию на читателя. Этот роман можно сравнить с музыкальным произведением, - настолько четок строй и ритм прозы, самобытен и глобален язык повествования. Драматические коллизии, столь необходимые в романе, подаются композиционно безупречно, а своевременное мастерское переключение интонационных регистров создает реальную картину. Гул прошлого доносится до наших дней. Россия, XVII век. Русские еще только идут к Тихому океану, стремясь к загадочной земле Апонии. Главный герой романа - приказной дьяк Иван Крестинин, тихо тоскуя о дальних странах, заливая водкой и скуку свою, и мечту, тридцать лет довольствовался перерисовыванием чужих карт, но затем случилось в его жизни роковое событие. И отправился он на край земли через громадные северные пространства Сибири. Способность понимать других людей не раз выводила его из страшных бедствий. Остро чувствуя правду, он по-новому
Отрывок из книги
Геннадий Прашкевич Секретный дьяк или Язык для потерпевших кораблекрушение Часть I. Государственный секрет Сентябрь 1721 - февраль 1722 гг. Уста премудрых нам гласят: Там разных множество светов; Несчетны солнца там горят, Народы там и круг веков: Для общей славы божества Там равна сила естества. М. Ломоносов Глава I. Секретный дьяк 1 Осенью 1700 года (получается, к началу рассказа лет за двадцать), в северной плоской тундре (в сендухе, по-местному), верстах в ста от Якутского острога, среди занудливых комаров и жалко мекающих олешков, в день, когда Ваньке Крестинину стукнуло семь лет, некий ... В той же сендухе, ровной и плоской, как стол, под томительное шуршанье осенних бесконечных дождей, старик-шептун, заговаривая Ваньке отрубленный палец, необычно и странно предсказал: жить, Иван, будешь долго, обратишь на себя внимание царствующей особы, полюбишь ... Шел дождь, отрубленный палец пронзительно дергало, но старик-шептун потихоньку снял боль.
