МЕЛЬНИКОВ Руслан / Пески Палестины

Категория: Альтернативная история / Серия: Тевтонский крест 5

Аннотация

Нелегко дался омоновцу‑воеводе Василию Бурцеву морской путь к Святым Землям. Немецкие «мессершмитты» и средиземноморские пираты, подводная лодка цайткоманды и взывающая о помощи королева Кипра… Но вот он, наконец, порт Яффы, вот она, Палестина. А здесь — партизанская война, объединившая сарацин, тамплиеров и госпитальеров. Против кого? Против фашистско‑тевтонского ордена Хранителей Гроба, разумеется. А значит, трофейный пулемет — на верблюжий горб, гранату — в пращу, греческий огонь — в противотанковый кувшин, стрелу — в арабскую пушчонку‑модфаа. И вперед! Вместе с мамлюками Бейбарса и иерусалимскими подпольщиками освобождать Святой Город. Именно освобождать, ибо оккупированный Иерусалим производит гнетущее впечатление. Виселицы под воротами, свастика над воротами, патрули, облавы и комендантский час за воротами… И где‑то там — плененная княжна Аделаида. И атомная мина. И путь к центральному хронобункеру СС.

Отрывок из книги

Кап-кап-кап…

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер задумчиво взирал на упрямую пленницу. Из-за массивного стола взирал. Из-под очков в круглой оправе. Из-под козырька высокой фуражки с нацистским орлом и черепом «Мертвой головы».

На полированной чистой – ни царапинки, ни пылинки – столешнице лежала пухлая папка. Столешница – черная. Папка – белая. Со свастикой в центре. Рядом – настольная лампа. Лампа светила в каменную нишу напротив.

Ниша эта предназначалась для допросов. Не простых – с пристрастием. И ниша не пустовала. Внутри полустояла-полувисела обнаженная молодая полячка. Распятая, растянутая цепями. Наручники и ножные кандалы крепко держали панночку.

Девушка не шевелилась. Девушка молчала, демонстративно игнорируя вопросы рейхсфюрера. Именно игнорировала – немецкий пленница знала неплохо. По крайней мере, старонемецкий. Она просто не желала отвечать.

Кап-кап-кап…

Низкий арочный свод нависал над прелестной русой головкой. Низкий свод давил… Но она была горда, эта полячка. Горда и все еще не сломлена. Пленница, правда, уже не ругалась, как прежде, однако взгляд злых зеленых глаз так и жег из-под длинных распущенных волос, что спадали на лицо и обнаженную грудь. Меж упругих холмиков с розовыми сосками в свете лампы поблескивал маленький серебряный крестик. Забыли снять… А под левой грудью багровел давний шрамик.

Рейхсфюрер вздохнул. Собственно, с тех пор как девчонку вывели из транса, ее никто и пальцем не тронул. Панночку просто раздели, просто приковали к стене и просто оставили на полчасика в неизвестности. В одиночестве. В кромешной тьме. Оставили слушать настырную сводящую с ума капель. Обычно этого «просто» хватало, чтобы разговорить человека со слабой волей. В этот раз не хватило.

Кап-кап-кап…

Капель была искусственной: в центральном хро-нобункере СС само по себе ничего не текло и не капало. Но звук падающих в звонкую тишину капель начинал раздражать Генриха Гиммлера. Рейхсфюрер сунул руку под стол. Там справа, под кнопкой вызова охраны, выступает податливый кран…

Капнуло еще раз. И два. И третья капля, помедлив немного, – ка-а-ап… – сорвалась с потолка в лужицу на бетонном полу. Булькнул в углу водосток – туда смывали кровь из пыточной ниши. Лужа ушла в открытый слив. Теперь тишина стала другой. Глухой, ватной, тяжелой. Словно навалившаяся на уши мохнатая медвежья туша.